#4 Книга «Финансовый спецназ». Введение: Призыв на службу. Ты в армии своей жизни – Мой провал на первой боевой задаче: как я чуть не слил весь депозит на M&A-сделке и почему выжил только благодаря дисциплине

Прежде чем я вручу тебе оружие, я должен показать тебе свои шрамы. Чтобы ты понял — в этой войне даже самые самоуверенные операторы наступают на мины. И чаще всего — на те, которые сами же и заложили.

Мне было 26. Я не был зеленым новобранцем. За плечами — несколько успешных венчурных раундов, где я был на стороне привлекающих, и пара удачных выходов из акций технологических компаний. Я уже не ходил — я левитировал в метре от земли, раздуваясь от собственной важности. Я думал, что я не просто играю с рынком, а диктую ему свои условия. Я совершил главную ошибку молодого бойца, который выиграл первую перестрелку: я перепутал удачу с гениальностью. Мой внутренний гражданский, которого, как мне казалось, я давно расстрелял, поднял голову и нашептывал: «Ты — избранный. Ты видишь то, чего не видят другие».

И тут на моем радаре появилась «она». Идеальная цель. Конфетка. Сделка века.
Это было слияние (M&A) двух непубличных IT-компаний из смежных секторов. Одна разрабатывала софт для логистики, другая — для ритейла. На бумаге все выглядело как божественный замысел. Аналитики пели о «невероятном синергетическом эффекте». Инсайдеры, а точнее мутные типы, выдававшие себя за таковых, вполголоса рассказывали, что объединенную компанию уже через год выкупит крупный федеральный игрок с мультипликатором x10. Это был не просто шанс заработать. Это был шанс войти в историю, в закрытый клуб тех, кто «знал заранее».

Мой мозг, опьяненный гордыней, отключил все системы безопасности. Вместо того чтобы начать глубокую разведку (due diligence), я начал заниматься самообманом.
• Нарушение протокола №1: Разведка. Я не стал закапываться в финансовую отчетность. Зачем? Я же «чувствую» рынок. Я мельком глянул на баланс, увидел растущую выручку и проигнорировал тонкую, как волос, строчку растущей дебиторской задолженности. Я не стал копать информацию о менеджменте, хотя до меня доходили слухи о конфликте между основателями. «Разберутся, — думал я, — на кону такие деньги». Я читал не отчеты, а хвалебные статьи в отраслевых СМИ.
• Нарушение протокола №2: Концентрация сил. Устав любого спецподразделения запрещает бросать все силы на штурм одного объекта. Но я решил, что я — Александр Македонский. Я собрал почти все, что у меня было. Я вышел из нескольких стабильных позиций в акциях, добавил кэш и вошел в эту сделку почти на 80% своего капитала. «Рисковать так рисковать, — говорил мне мой внутренний идиот. — Победителей не судят».
• Нарушение протокола №3: Игнорирование разведданных. За неделю до сделки на одном закрытом форуме проскочила информация, что у одной из компаний «дыра» в коде основного продукта, которую они пытаются скрыть. Я отмахнулся. «Происки конкурентов, — решил я. — Пытаются сбить цену». Мое желание, чтобы эта сделка состоялась, было настолько велико, что я начал воспринимать любую негативную информацию как вражескую пропаганду.

Я нажал на кнопку. Деньги ушли. И я сел ждать своего триумфа, уже мысленно покупая себе новую машину и апартаменты с видом на город.
Первые две недели все шло как по маслу. Акции на внебиржевом рынке понемногу росли. Я снисходительно поглядывал на коллег, которые «пропустили» такую возможность.
А потом начался ад.
Сначала сделку перенесли на месяц. «Технические детали», — объяснили брокеры. Я почувствовал первый укол холода в животе, но тут же заглушил его новой порцией самовнушения. Потом просочилась информация, что конфликт основателей перешел в горячую стадию и они судятся друг с другом. Акции просели на 20%. Я не продал. «Эмоции, — сказал я себе. — Настоящий инвестор должен уметь терпеть просадки».
Развязка наступила одним дождливым утром во вторник. Я открыл терминал и увидел новость: «Сделка по слиянию N и M отменена. В компании N вскрыты факты мошенничества с отчетностью».
Я смотрел на экран и не мог пошевелиться. Цифры в моем портфеле менялись с калейдоскопической скоростью, но все они были одного цвета — кроваво-красного. -70%. -80%. -92%. Рынок открылся, и те, кто мог, бросились сбрасывать бесполезные бумажки. За 15 минут мой капитал, который я собирал несколько лет, моя гордость, мое эго — все это превратилось в тыкву. В бесполезную, уродливую цифру, которая была меньше, чем мой первый студенческий заработок.

Я сидел в офисном кресле, но меня не было в этом офисе. Я был на поле боя, раненый, контуженный, без оружия, а надо мной кружил вражеский вертолет, добивая выживших. Чувство было не просто потери денег. Это было чувство тотального, экзистенциального унижения. Я — не гений. Я — самонадеянный болван, которого развели, как последнего лоха. Хотелось провалиться сквозь землю. Хотелось отмотать время назад. Хотелось разбить монитор.
Я не сделал ничего из этого. Я встал, налил себе стакан воды и просто смотрел в окно. И в этот момент, в самой низкой точке моего падения, сработала система. Та самая, которую я выстраивал до этого на автомате, без энтузиазма, просто потому что «так надо».
Годом ранее я принял для себя одно правило, вычитанное в какой-то умной книжке. Я назвал его «Протокол Судного дня». Суть проста: при получении любого дохода я, ПРЕЖДЕ чем заплатить по счетам, налоги или купить себе что-нибудь, отправлял 15% на отдельный, сегрегированный брокерский счет. Деньги на этом счете инвестировались по самой тупой и консервативной стратегии: 80% в глобальный фонд облигаций, 20% в индекс S&P 500. И главное условие протокола: я не имел права трогать эти деньги ни при каких обстоятельствах, кроме двух: полная потеря трудоспособности или полный крах моей основной финансовой системы.
Для меня это было скучно. Это была рутина. Пока я играл в M&A-сделки и изображал из себя Уоррена Баффетта, мой «скучный» счет потихоньку рос. Я даже не заглядывал туда месяцами.
И вот, когда моя «гениальная» стратегия разлетелась в пыль, этот скучный, дисциплинированный, автоматический «Протокол Судного дня» спас меня.
Он не спас мои потерянные деньги. Их было не вернуть.
 Он спас нечто более важное — мое психическое состояние и способность действовать.
Пока я смотрел, как горит мой основной счет, я знал, что у меня в тылу есть неприкосновенный запас. Это не дало мне впасть в панику и распродать за копейки остатки портфеля. Это дало мне возможность дышать. Это дало мне средства, чтобы продолжать жить, платить по счетам и не бежать занимать деньги. Мой «бронежилет», надетый задолго до боя, поймал пулю, которая летела мне прямо в сердце.
В тот день я усвоил главный урок своей жизни, который и лег в основу философии «Финансового спецназа».
Система всегда побеждает гения. Дисциплина всегда бьет мотивацию.
Твой самый гениальный план может провалиться из-за одной переменной, которую ты не учел. Твоя самая сильная мотивация иссякнет после первой же неудачи. Но система, выстроенная на холодной дисциплине и автоматизме, будет работать всегда. Она будет твоей страховкой. Твоим последним рубежом обороны. Она спасет тебя от самого опасного врага на поле боя — от самого себя.
Мой провал стоил мне дорого. Но урок, который я из него извлек, — бесценен. И я передаю его тебе, чтобы ты не платил за него ту же цену. Наша задача в этой книге — не научиться избегать ошибок. Это невозможно. Наша задача — построить такую систему, которая позволит тебе совершать ошибки, выживать и становиться после них только сильнее.
Твоя дисциплина — это твой единственный настоящий союзник в этой войне. Все остальное может предать. Она — никогда.